Как у нас-то было в матушке каменно́й Москве,
Что пымали доброго молодца безвинного, без поличного.
Повели доброго молодца на бел горюч камень,
И стали бить доброго молодца безвинного, без поличного.
Стоит добрый молодец — сам не тря́хнется,
Его русые куде́рюшки не воро́хнутся,
Только катятся у молодца горючи́ слезы
По его лицу по румяному.
Лучилось тут ехать самому царю Ивану Васильевичу.
Как не золотая трубонька вострубила,
Что возговорит наш батюшка православный царь:
«Ох вы гой еси, бурмистры-целовальнички,
Большие головушки, ларечнички!
За что вы доброго молодца пытаете?»
Что возго́ворят бурмистры-целовальнички:
«Ой ты гой еси, наш батюшка, православный царь!
Требуем мы с него золотую казну,
Не много, не мало — сорок тысяч рублей».
Как возговорит надёжа православный царь:
«Ой ты гой еси, удалый добрый молодец!
Почему эта казна тебе доставалася
И почему причиталася?»
Что возговорит удалый добрый мо́лодец:
«Это, батюшка, казна не царская и не барская,
А эта казна монастырская,
Того ли монастыря Соловецкого.
Я охоч был, батюшка, гулять по чисту полю,
И была у меня, батюшка, дубиночка,
Не мала, не велика — ровно в тридцать пуд;
Заходил я, батюшка, во темны́ леса Соловецкие.
И вышел я, батюшка, на полянушку:
Тут добрые молодцы дуван дуванили.
Поднял я, батюшка, дубинушку выше себя
И ударил выше себя об зелёной дуб:
То они с шуму, с грому разбежалися,
А со звуку, батюшка, раскидалися.
Потому эта казна мне, батюшка, доставалася
И потому причиталася».
Что возговорит надёжа православный царь:
«Ой вы гой еси, бурмистры-целовальнички!
Заплатите доброму молодцу за увечьице,
Заплатите за бесчестьице,
И отдайте доброму мо́лодцу сорок тысяч рублей».
Песни, собранные П. В. Киреевским, Ч. II. Песни былевые, исторические. Вып. 6. Москва. Грозный царь Иван Васильевич, 1864.