(Шенкурск. уезда, деревня Шихеринская)
Из Волынца го́рода, из Галича1,
Из той же Корелы из богатыя,
Во ту ли во пустыню во Данилову,
Собиралося, собруня́лося2
Со́рок калик со каликою,
Со́рок дородных, добрых молодцев.
Собиралися калики на зеленый луг,
Становилися калики во единый круг,
Клю́шки-посохи все в землю испотыкали,
Клю́ши-посохи те были таволжевые3,
Одна клюша была кипарис-дерево.
По сумочке на клюшу исповесили,
Те сумочки были рыта бархата,
Одна сумочка хущато́й камки4,
У того же у большего подъатаманья,
У молода Михайлушки Касьянова.
Они думали думу заединую,
Они клали заповедь великую:
«Еще кто из нас, из сорока калик,
Котора калика заворуется,
Котора калика заплутуется,
Котора обза́рится на бабицу, —
Отвести того, дородна добра молодца,
Отвести далеко во чисто поле:
Копать ему ямище глубокое,
Зарывать его во сыру землю,
Во сыру землю по белым грудям,
Чист-речист язык вы́нять теменем,
Очи ясныя — коси́цами5,
Ретиво сердце промежду плечей;
Казнена дородна добра мо́лодца
Во чистом поле оставити!»
Походили калики в пеш доро́гою.
Походили калики в стольный Киев-град,
Ко ласкову князю ко Владимиру:
Во Ердане-реке окупатися,
Господу Богу помолитися,
Ко Господней Гробнице приложитися,
Владимиру князю поклонитися.
Идут калики по Киеву,
Навстречу каликам — Владимир-князь.
Вскрычали калики зычным голосом,
Зычным голосом, по каличьему:
«Уж ты красно наше солнышко, Владимир-князь!
Ты подай нам мило́стыню спасенную,
Ради Христа Царя небесного,
Ради Матери Божьей Богородицы!»
Возговорит Владимир стольный Киевский:
«Уж вы гой есте, со́рок калик со каликою!
У меня, право, казны с собой не случилося,
Подаянья вам, каликам, не пригодилося.
Вы идите ко княгине ко Апраксии:
Она подаст вам мило́стыню спасенную!»
Походят калики в пеш дорогою,
Ко той ко княгине ко Апраксии:
«Уж ты гой еси, княгиня, свет Апраксия!
Ты подай нам мило́стыню спасенную,
Ради Христа, Царя небесного,
Ради Матери Божьей Богородицы!»
Отпирала княгиня окошко косящето,
Говорила каликам таково слово:
«Уж вы сорок калик со каликою!
Вы подите ко мне в нову горницу:
Я в те по́р подам вам милостыню спасенную!»
Заходили калики в нову горницу.
Еще эта княгиня Апраксия
На одного калику обза́рилась,
На того ли на большего податаманья,
На молода Михайлушку Касьянова:
Он не вздумал княгини потешити,
Не посмел озабы́ть заповеди крепкия.
Берет княгиня чашу наливную,
Наливную чашу однозоло́тную,
Клала княгиня чашу в сумочку
Ко тому ли Михайлу Касьянову.
Пошли калики в путь-дороженьку.
Говорит княгиня Апраксия:
«Не калики то ходят, — разбойники,
Разбойники ходят, — грабежники:
Украли у меня чашу однозолотную,
Из которой князь на поезде пил,
Из которой князь на приезде пьет!»
Посылает за ними двух догонщиков.
Наезжали княгинины нагонщики
Сорок калик со каликою,
Сами крычат громким голосом:
«Не калики вы хо́дите, а разбойники,
Разбойники ходите, грабежники!
Вы украли чашу однозолотную,
Из которой князь на приезде пил,
Из которой князь на поезде пил».
Взяли со́рок калик со каликою —
Метнули нагонщиков под облако.
Посылает княгиня новы́х нагонщиков:
«Побегите вы за каликами,
Обойдите дураков словами честными».
Наезжали нагонщики сорок калик,
Говорят сами таковы речи:
«Не попала ли как к вам чаша питейная,
Питейная чаша, однозолотная,
Из которой князь на приезде пил,
Из которой князь на поезде пил?»
Становилися калики во единый круг,
Заобыскивали калики свои сумочки:
Нашли калики чашу питейную
У большего подъатаманья Михайлушки Касьянова.
Отвозили его на чисто поле,
Копали ямище глубокое,
Закопали его во сыру землю,
Во сыру землю до белых грудей;
Чист-речист язык тянули теменем,
Очи ясныя косицами,
Ретиво сердце промежду плечей;
Казнена6 удала молодца
На чистом поле оставили.
(Не кончено. Записано г. Харитоновым, 29 августа 1848.: из сборника В. И. Даля)
Калеки перехожие: Сб. стихов и исслед. П. Бессонова, Москва, Ч. 1. — 1861.
1 Галичья.
2 Надевали броню, сбрую (ратную, как признак похода).
3 Из таволги, кустарника.
4 Хрущатой.
5 Висками.
6 Казнивши;кажеником оставили, калекою.