Я сын рабочего, подпольщика-партийца,
Отец любил меня, и я им дорожил.
Но извела отца проклятая больница,
Туберкулёз его в могилу положил.1
И я остался без отцовского надзора,
Я бросил мать, а сам на улицу пошёл.
И эта улица дала мне кличку вора,
Так незаметно до решёточки дошёл.
Блатная жизнь — кильдымы2 и вокзалы,
И, словно в пропасть, лучшие года…
Но в тридцать третьем, с окончанием Канала,
Решил преступный мир забыть я навсегда.
Приехал в город (позабыл его названье),
Хотел на фабрику работать поступить,
Но мне сказали: «Вы отбыли наказанье,
Так будьте ласковы наш адрес позабыть».
Порвал, братва, я эту справочку с Канала,
Какую добыл многолетним я трудом.
И снова жизнь меня блатная в руки взя́ла,
И снова — кражи, уголовка, исправдом…
Так знайте ж, братцы, как нам трудно исправляться,
Когда начальство нам навстречу не идёт!
Не приходилось им по лагерям скитаться,
А кто покатится, — тот сразу нас поймёт.
1 В каждом куплете последние два стиха повторяются два раза.
2 Кильдым — притон, весёлое место.
Жиганец. Ф. Блатная лирика. Сборник. Ростов-на-Дону: «Феникс», 2001.