Старая гулаговская песня.
Споём, жиган, нам не гулять по бану
И не встречать весёлый месяц май.
Споём про то, как девочку-пацанку
Ночным этапом угоняли в дальний край.
За много вёрст, на Севере далёком,
Я был влюблён в пацаночку одну.
Я полюбил её так крепко и жестоко —
Тебя, пацаночка, забыть я не могу.
А где же ты теперь, моя пацанка?
Где ты теперь, в каких ты лагерях?
Я вспоминаю стройненькие ножки,
Те ножки стройные в фартовых лопарях1.
Идут года, бегут часы, минуты —
Так пролетит твоя любовь ко мне,
И ты отдашься вновь другому в руки,
Забудешь ласки те, что я дарил тебе.
Отдашься вновь, не понимая чувства —
Хотя ты женщина, но всё же ты дитя.
Моя родная, милая пацанка!
Ребёнок взрослый, как же я люблю тебя!
Так где же ты, и кто тебя ласкает?
Начальник лагеря иль старый уркаган?
А может быть, ты подалась на волю
И при побеге уложил тебя наган.
И ты упала, кровью обливаясь,
Упала прямо грудью на песок,
И по твоим по золотистым косам
Прошёл чекиста-суки кованый сапог!
Ну где же ты и кто тебя ласкает?
Где ты теперь, в каких ты лагерях?
А я опять те ножки вспоминаю,
Те ножки стройные в фартовых лопарях…
О Боже мой, как хочется на волю,
Побыть на воле мне хоть несколько минут,
Забыть колонию, забыть её законы
И на тебя, моя пацаночка, взглянуть.
1 Фартовые лопаря — отличные сапоги.
Жиганец. Ф. Блатная лирика. Сборник. Ростов-на-Дону: «Феникс», 2001.