В одном прекрасном месте, на одной почтовой питенбургской дороге, на громадном большом волоку был почтовый содержатель и страшно любил истории и сказки, и проходящего народу, и упредил всякого человека: и кто знал сказку, тому есть ночлег, а кто вовсе ничего не знал, того — иди вперед. Он имел пять сыновей. В одно прекрасное время шел проходящий человек и попросил у его ночевать, он допросил его строго:
— Знаешь сказку — есть ночлег, а не знаешь — иди вперед.
Ответил ему проходящий человек:
— Я как-нибудь скажу.
Заходит в дом и когда не кормил, не поил человека и допрашивает уж сказку. Отвечал ему проходящий человек:
— Ты перво накорми и напой, а потом вести выспрашивай.
После ужина увалились на спокой, проходящий человек лег на придел, сынова́ с женами разошлись по горницам, отец с матерью лег за́раз. Спросил проходящий человек хозяина:
— Выстань, старичок, проводи меня во двор.
Приходит на дво́риню ступень.
— Стань-ко, хозяин, на правую ногу.
Обернулся хозяин медведем, пришли они во двор, приломали они всих лошадей, зашли они в хлев, прирвали они всих коров, приходят они в сени, не идут они в фатеру, как кастили они много, выходят они на улицу среди темной ночи.
Спрашиват проходящий человек:
— А что, хозяин, ищи репную яму, отулиться наб туда.
Встал светлый белый день, приходят сынова в двор: приломаны вси лошади, приходят невестки в хлев: прирваны вси коровы, приходят к невестке в фатеру и срычали громким голосом мужики:
— Что знайте, то делайте!
Два брата были полесники, взяли два ружья железныих, лыжи под ноги деревянные, пошли по следам звериным, приходят к ямам репным. Услышали медведи черные, говорят:
— Идут полесники нетленные.
Говорит проходящий хозяину:
— Я тебя поберегу, я сяду поближе: убьют меня ножом, погляди, что делать будут надо мной: шкуру мою сдернут, вынут с грудей вынишок, между ноги оттянут ли́пасы (так зверей сдирают) и станут поколачивать по шкуре: «Шкура эта хороша». Вы оборотите внимание. Выскочишь из эфтой ямы и сгреби за ли́пасы зубами и смолитесь со слезами: «Детушки, меня не убейте».
Этот самый старик выскочил мимотально на эфту медвежью шкуру, сгрёбся за ли́пасы зубамы и срычал:
— Детушки, не убейте.
Прохватились все сынова́ в горницах, набежали сынова со свичками, со светом: отец у матери меж ногами сгребса за ли́пас зубами и рыцит:
— Детушки, не убейте.
Не столько отец рычит, сколько мать рычит; едва старика оттянули, полтора часа был старик в затмении, через полтора часа старик отжился хорошо, пришел в старый рассудок и дал клятву доспрашивать добрых людей.
(Зап. в 1906 г. от М. Петрова на Выгозере в д. Морская Масельга Повенецкого уезда Олонецкой губ.)
Заветные сказки из собрания Н. Е. Ончукова. М.: Ладомир, 1996.