Жил-был старик со старухой, у них было три сына: двое-то умных, а третий — Ванюшка-дурак. Посеяли они десятину гороху. Уродился горох отлично хорош и стручков на ним было множество. Повадился на горох летать привеличающий жура́вь. Вот старик ходит на горох, все горох выщелу́каный, одни пустые стручки. Приходит домой и говорит детям: «Робята, кто-то у нас горох поедает». Посыла́т большего сына покараулить ночку. Тот пришел, стручечков поел, всю ночь проспа́л. Жура́вь прилетел, наклевался и улетел. На другую ночь другого сына посыла́т. И этот не укараулил. Ванюшка и говорит, дурачек: «Де им, батюшка, укараулить? Я пойду, так укараулю!» Пошел на горох, натеребил превеличающее беремя гороху и сам горохом покрылся. Нащелука́л горсть, из-под гороху руку вот так высунул и доржит горох в горсти. Он был не дурак. Вот жура́вь прилетел, увидал у него горох в руке и зачал из руки клевать. Он его за́ нос цоп! И пымал. И попёр его к отцу. Прет его через плечо, ноги по земле тащатся. Вот жура́вь рвался, рвался, не вырвется: здо́рово прёт. И стал он ему говорить: «Ванюшка, пусти меня, а наутро, вот в это место в гости приди». Ванюшка журавля пу́стил. Наутро говорит: «Батюшка, я журавля пыма́л!» — «Да, дурацка стать, куды ты его девал?» — «Опять пу́стил. Я к нему нынче в гости пойду». Отправился и пошел. Шел, шел путем-дорогой; стоит на дороге избушка, на куречьей голяшке повёртыватся. Ванюшка и говорит: «Избушка, избушка, встань ко мне передо́м, к лесу задо́м!» Избушка стала. Он взошел в нее, Богу помолился, (в избенке — дедушка с ба́ушкой) им поклонился. «Дедушка с баушкой, пусти́те ночевать!» — «Ночуй, друг!» Ночевал, тёмну ноченьку проспа́л; поутру́ встал, опять пошел. На дороге встречает его жура́вь и в гости зовет. Напоил, накормил и домой проводил. Дал жура́вь ему на дорогу лошадку и говорит: «Ванюшка, не говори дорогой: конь пос…!» — «Ладно, не буду». Ехал, ехал и думает: «А что же это он не велел сказывать, что конь пос…?» Слез да и говорит: «Конь, пос…!» Тот и стал валить зла́том и се́ребром. «Конь перестань!» Конь перестал и деньги в ж… забра́л. Доходит до дедушки с баушкой. «Пустите ночевать!» Пустили. Ложится дурачек спать и говорит: «Не говорите, дедушка с баушкой ночью: конь пос…!» — «Нету, не станем». Старик со старухой ночью встали, огонька вздули и говорят: «Что же нам он не велел сказывать, что конь пос…!» Старик и сказал: «Конь, пос…!» Конь навалил им с копну сенную денег. Они взяли их, убрали и лошадку спрятали; а дураку свою дали клячёнку. Дурак поутру встал, сел и поехал. Едет к свому двору и кричит: «Батюшка и братцы! Метите двор, стелите ковер!» Сам сидит верхом на коне и говорит: «Конь, пос…!» Конь навалил кучу г…., решетом не покроешь. Отец сгрёб дурака за́ волосы и ну таскать. «Эх ты, дурацка стать, ковер-от замарал!» Дурак и говорит: «Ах, жу́рынька, обманул!» И опять к нему пошел. Приходит к нему. «Ты, — говорит, — жу́рынька, меня обманул!» — «Чем?» — «Лошадку плохую дал». — «На вот тебе, дурак, еще гостинчик, на тебе сумку; коли поесть захочешь, скажи: «Выдь из сумки!» Он шел, шел дорогой и захотелось ему поесть. «Выдь из сумки!» Вышли из сумки тридцать три молодца, вынесли тридцать три стола и наставили е́ствов саха́рных, наставили пойлов медвяных. «Извольте кушать! Сколько угодно!» Дурак напился́, нае́лся и говорит: «Сумка, скройся!» И пошел. Приходит опять к дедушке с баушкой. «Дедушка с баушкой, пустите ночевать!» — «Иди, не спрося!» Лег он спать и говорит: «Дедушка с баушкой, не говорите: выдь из сумки!» А сумку на пола́вочник положил. Вот дурак уснул крепко. Старик с старухой встали и говорят: «Выдь из сумки!» Вышли тридцать три молодца, вынесли тридцать три стола и наставили е́ствов саха́рных, пойлов медвяных. «Извольте кушать! Сколько угодно!» Они сейчас сумку другу́ сшили и на это место положили. Пошел Иван до дворов. Приходит домой. Семья на гумне молотит, мать избу топит: молотильщикам завтрак варит. Кричит дурак: «Матушка, заливай огонь!» — «Нашто́, дурацка стать? Молотильщики придут, чего завтракать будут?» — «Я накормлю». Пришли молотильщики, говорят: «Матушка, дай позавтракать!» Мать говорит: «Нечего: дурак огонь за́лил». — «Садитесь, братцы», — говорит дурак, — «накормлю!» Вынул сумку из пазухи. «Выдь из сумки!» Нет никого. Вот его тут и ну, ну, ну дуть опять. Хлоп дурак сумку о́б стол, сам в поход пошел; на журавля осерчал. «Ах, пойду, — говорит, — голову отрублю! Другой раз обманул!» Приходит к журавлю: «Ты, — говорит, — другой раз обманул». — «На тебе, дурак, третий гостинчик». Дал ему дубиночку. «Иди дорогой, да не говори: «Дубиночка, помели!» Шел дурак дорогой и думает: «Что это он не велел сказывать: «дубиночка помели?» И сказал. Вот дубиночка стала молоть мукою и крупой, намолола целую кучу. «Дубиночка, перестань!» Она и перестала, и муку́ опять покла́ла. Ванюшка опять пошел, к дедушке с баушкой зашел. «Пустите, дедушка с баушкой ночевать!» — «Иди, не спросясь». Взошел, дубиночку под лавочку положил. Ложится спать и говорит: «Дедушка с баушкой, не говорите, что дубиночка помели». — «Нет, не станем». Дурак заснул. Старик с старухой встали, огонь вздули, взяли дубиночку, вышли в сени и сказали: «Дубиночка, помели!» Вот она и начала их щепа́ть. Они не знают куды бежать. Старику-то рыло в кровь разбила, а старухе затылок проломила. Старик с старухой не дуро́м кричат. Ванюшка услыхал, в сени выбегал. «Ну-ка, дубиночка, да прибавь!» Она айда еще пуще: из ж… у них полетела гу́ща. Старик кричит: «Ванюшка, уйми! Отдам тебе коня!» Старуха кричит: «Ванюшка, уйми! Отдам твою сумку!» Ванюшка крикнул: «Дубиночка перестань!» Дубиночка перестала, чуть живых их пустила. Они отдали ему коня и сумку. Ванюшка сел да и поехал. Сумочку везет, а дубиночку в руках несет. Приехал ко двору. « А вот, братцы, метите дворы, стелите ковры!» Те говорят: «Опять, дурак, этак?» Разостлали ковры. Дурак сказал: «Ну-ка конь, пос…!» Конь на…. и зла́та и се́ребра девать некуда! Деньги убрали, а конька в конюшню прибрали. Говорит Ванюшка: «Айдате-ка, братцы, поза́втракам! Ну-ка, выдь из сумки!» Вышло из сумки тридцать три молодца, под один голос, под один волос и под одну черную бровь; вынесли тридцать три стола, разостлали скатерти бра́ны, наставили е́ствы саха́рны, пояла медвяны: «Просим покорно кушать!» Напились, наелись; где сидели, тут и свалились. Дурак и говорит: «Сумка, скройся!» Она скрылась. «Айдате-ка, братцы, в амбар дубиночку понесем!» Пришел в амбар: «Дубиночка, помели!» Она намолола и муки и крупы — девать некуда. Они разжились, разбыли́сь, разбогате́лись; сумочки поши́ли, кошели́ поплели, на базар побрели́.
(Абрам Новопольцев)
Сказки и предания Самарского края. Собраны и записаны Д. Н. Садовниковым. С.-Петербург, 1884.