Одинова старик жал в поле хлеб; в лесу, неподалеку от ево, торчал да лежал лесной дух, и смотрел все на старика, как тот жнёт. Потом подошел он к старику и спрашивает:
— Как тибе, старик, не жарко жать-то?
— То и не жарко, што у меня, видишь, голова-та стрижена.
— Остриги-ко, ино у меня.
— Давай, остригем, садись на сноп!
Лесной сел на сноп; старик взял серп и давай захватывать совсем и рвать у леснова волосы; так и рвет, так и рвет, совсем с кожой, а лесной ревет-ревет благим матом, да и говорит старику:
— Ты, старик, стригал жо до меня ково-нибудь?
— Стригал.
— Дак живы-те оне были жо?
— Были.
Не легко, верно, стриженье досталось лесному.