И да посылает Иванушку мати,
И да еровой хлеб Ваню убирати,
Не хотелось Ванюше ити,
И да вот ити;
Вышел Ваня бедный на крылечик,
И да положил серпок, бедный, на плечик,
Сам заплакал Ваня, зарыдал;
Стал Ваня уж за полосу заходити,
И да к сырой земле припадати,
И да к сырой земле припадати,
Разъединый и снопочек нажал,
Разъединый и снопочек нажал,
И да он нажал,
Обуяла Ваню тоска, скука,
И да он обрезал себе серпом руку,
Поливала его нежна кровь,
Его мать с отцем увидала,
И да над Ванюшей сынком ужаснулись:
«Что ты, Ваня, сынок наш,
И да сынок наш,
Что ты сделал, Ваня, над собою,
И да над буйною головою?
Ты ступай поскорее да домой,
И да ты домой!»
И да его барыня увидала,
И да платком руку Ване перевязала по лохте,
И да зовет в сад гулять,
Вот гулять;
Да в саду девушки там гуляли,
И да в глаза Ванюшку ругали:
«Что ты, Ваня, долго не бывал,
И да не бывал?» —
«И да уж вы, девчонки,
Разглупы ваши головки,
Мне не время к вам прити,
Мне прити».
Да во славном в Питере Ваня родилси,
И да во Саратове Ваня крестилси,
Во Москве Ваня женилси,
И да женилси,
И да взял черничку ростом невеличку,
Разозлая шельма была в поле работать,
И да работать,
Она жать-то, шельма, не жала,
И да под межой он пролежала,
Только время, ах, она провела!
Зап. А. А. Мясоедовой Сарат. г. Серярб. у.