Польская земля
Много силы побрала;
А френцюзская земля
Таку славу пронесла
Про Плато́ва-казака:
Чрез закон Платов ступил —
Свою бороду обрил,
Волоса свои остриг,
К фрёнцюз в гости заеждял .
Его френцюз не узнал,
На крылечко выбегал,
За белые руки брал,
За дубов стол посадил,
Рюмку водки наливал,
Купцынушкой называл:
«Уж ты здравствуешь, купець,
Ты московский молодець!
Вишь, я сам в Москве бывал,
Многих там людей знал,
Уж-то всеких-то людей,
Генералов и судей.
Одного вора не узнал —
Що Платова-казака:
Кто бы мне-ка указал,
Тому много б казны дал!»
А спроговорит Платов:
«Те на що казна терять?
Можно так его узнать:
Що ведь Платов-от такой,
Мне как брателко родной,
Только матери другой».
А френцюза дочь Ирина
Из шомышки выходила,
С купцем рици говорила:
«Уж ты здравствуешь, купець,
Ты московский молодець!
Покажи-ко свой потрет!».
Он потретик вынимал,
На крылецько выбегал,
Громким голосом скрыцал:
«Аж вы служки, вы слуги,
Аж донские казаки!
Приведитё-ко коня
Под Платова-казака!»
А Платов-казак садилсе,
Що ясен сокол взлетел:
«Ворона ты, ворона,
Френцюзская ворона!
У тебя-то, у вороны,
Во вострых когтях я был:
Не умела ты, ворона,
Ясна сокола [ло]вить!»
А що Платов-от казак
В чисто поле выезждял,
Востру саблю забирал;
А френцюзской-от король
У себя волосьё рвал,
На сыру землю метал,
Много силы накликал,
В цисто поле отряжал.
А как Платов-от казак
Тотцяс пушки заряжал
Да френцюза прогонял.
(Сообщ. Савваитовым. Зап. в Волгоградской губ.)
«Москвитянин», 1841, ч. II.