(Пермск. губ., с. Новое Усолье)
По городу татаринок погуливает,
Над нашим над царем насмехается:
«Не взять тебе Казань-город ни во сто лет,
[Ни во сто лет], ни во тысячу годов».
На это наш государь приразгневался,
Приказал наш государь под Казань-город,
[Под Казань-город] подкопы подкопати.
Под речку Казанку подкопы подкопали,
Много бочек закатали с черным порохом,
Засветили на них свечки воскояровыя,
Молодые пушкари из подкопу выходили,
Свечки догорели, — бочки не разорвало.
На то наш государь приразгневался и приосердился,
Приказал наш государь пушкарей своих казнить,
[Пушкарей своих казнить], саблей головы рубить.
Все наши пушкарчики задумались — стоят,
[Задумались — стоят], ничего не говорят,
Один же пушкаричек осмелился,
К царю близко подходил, ему речи говорил:
«Грозный царь Иван Васильевич!
Не приказывай казнить, прикажи мне говорить:
На ходу-то наши свечки скоро горят,
Во глухом же месте оне тихо горят».
Не успел слова вымолвить, —
Свечки догорели, бочки ро̀зорвало.
Теперь наш государь привозрадовался,
Приказал наш государь пушкарей своих дарить,
Всем пушкарям по пятидесят рублей,
Одному пушкарчику пятьсот ему рублей;
За то ему пятьсот: к царю близко подходил,
[К царю близко подходил], ему речи говорил.
(Со слов приезжего мужика, доставлено 1849 г. директором Пермских училищ; ср. «Этногр. Сборник», вып. V)
Песни, собранные П. В. Киреевским, Ч. II. Песни былевые, исторические. Вып. 6. Москва. Грозный царь Иван Васильевич, 1864.