Садке́ (4)

 

А как во той Инде́и богатые 
А был ли Садке́-купёць-то богатые. 
А нагрузил он тридцять кораблей да златом-серебром, 
А ведь приехал к купцям новгородскиим, 
А привалил ко пристани корабельную. 
А ведь зашел Садке-купець богатый, 
А ведь зашел в гостиницю да познакомитьсе 
А ведь со ты́мима со купцям да новгородьскима. 
А ведь закажут купци ты новгородьскии 
А ведь своей ли то ёны пароцькой, — 
А ведь повыпьют-то пиво разное. 
А ведь заказывал Садке-купець богатый 
А вдвое заказывал, втрое да в единое. 
А ведь оны ли все понапилисе. 
А ведь вси ли оны порасфалилисе. 
А ведь говорил Садке-купець да богатый: 
— А я вси ваши товары новгородскии, 
А вси ваши товары я повыкуплю! 
    А тут купци ли то новгородскии 
А как товару на перьвой дань да наставили 
А по сторону другу да матушки да Волги-реки. 
А ведь как отправил-то Садке-купець богатый 
А всех своих ли он закупшыков, 
А ведь и вси-то товары повыкупил, 
А нагру́зили на свои да на кораблики. 
А на другой-то он день да на де́нецёк 
А ведь наставили Садке да вдвое, втроё-то, — 
А вси товары-то повыкупил, 
А у Садки́ ли денежок не убыло. 
А ведь на третей день-то поставили 
А ведь и вси ли-то тут да остатоцьки, — 
А вси ли товары закупили-то, 
А у Садки́ ли денег-то не убыло. 
Ой ведь Садке-купець да богатые, 
А ведь поехал Садке по синю́ морю́, 
А по синю́ морю́-то с тридцяти он ко́раблям, — 
А ведь корабли́-ты на мори-ты да стали все, 
А ведь ко́рабль никуда не двигаитсе. 
А говорил ли Садке-купець да богатый: 
— А сколько я по морю да не ежживал, 
А видно, царю морскому дани я не плацивал, 
А видно, что дань с меня требует! 
А ведь и кину ему боцьку с златом-се́ребром. 
    А ведь и кинул боцьку с златом-се́ребром, — 
А ведь стоя́ кинул на одном месте-то, — 
А никуда корабли́ не сдвигаютсе. 
— А видно, просит цярь морьской, он и страх людской, 
А ведь головушку-то просит целовецью-то! 
    А ведь спустили одного матроса-то, — 
А всё кораблики не двигаются. 
— А видно, просит самого мине! 
А вы кладите ли́сницю, 
А кладите мне-ко вы долгую! 
А видно, просит цярь морьской, ён да страх людской, 
А самого, видно, просит меня-то ведь! 
    А взял Садке гусёлыцько яро́вцято, 
А ведь спустилсе ли Садке да со кораблика, 
А приходил ли, — а цярь морьской да страх людской 
А со царицей морьской да спорують: 
— А ведь Садке-купець да богатый 
А разбери-тко ты, рассуди-тко ты, — 
А для того твои кораблики поставили, — 
А что на Руси дороже да ценитсе: 
А ценитсе дороже злато и се́ребро 
Али медь, булат-зелезо-то? 
    Ведь так судил Садке-купець бугатыи: 
— А ведь дорого на Руси злато и се́ребро, — 
А ведь другой злата-се́ребра да год не видит-то; 
А как булат-то-зелезо есь надобно, 
А отрубить-ко дару божьего рабоцьего 
А цто да надо ножицёк! 
    А тут цяриця да плясала-то. 
А говорила цяриця морьская-то, 
А что булат-зелезо дороже злата-се́ребра. 
А цярь морьской, что злато-се́ребро. 
А тут и цяриця пораздорила: 
— А ведь Садке-купець ты богатый, 
А ведь играй-ко в гусёлышка ты яровцяты! 
    А наця́ли танцевать — двенадцать сутоцек, — 
А сине морюшко скулубалосе, 
А сколько народу погинуло 
А ведь мира ли православного. 
А тут Микулай цюдотворець-то 
А ведь явилсе им да в комнату, 
А наця́л шоптать Садке богатому: 
— А не играй в гусёлышка яровцяты, 
А ведь не можно терпеть боле́, — 
А ведь и столь по морям да погинуло, 
А ведь заставляют мене отбити-то. 
А волоци-ко по одной ты по струноцьке, 
А ведь скажи: «Уж ты, царь морьской, ты страх людской, 
А не́ во что играть во гусёлка самоигрыи. 
А ведь спусти-тко изыти ты ми во Киёв-град 
А ведь купить мне новых струноцек, 
А мне-ко струноцек-то шолко́выих!» 
    А Микулай цюдотворець и ушел-то ведь. 
А как Садке-купець да богатый, 
А наця́л ён по струноцьки выдергивать: 
А не́ во что играть-то ведь; 
А нельзя стало цярице таньцёвать-то ведь: 
— А ведь ты, цярь морьской, ах ты, страх людской, 
А ведь пусти ты меня ты во Киёв-град 
А съездити мне за струнами за шолко́выма! 
    А ведь тут ли им дал волю-то. 
А как объявилсе Садке-купець богатый, 
А ведь объявилсе у города у Киёва, 
А у Софии у премудрые, 
А кораблики-то пошли благополуцьно ведь.

(Записано Б. М. Соколовым, В. П. Чичеровым и В. И. Яковлевой в 1928 г. от Федора Андреевича Конашкова, 68 лет, неграмотного, крестьянина д. Семеново в низовье р. Во́длы, которое местными жителями называется Шалой (Пудога))

Онежские былины. Подбор былин и научная редакция Ю. М. Соколова. Подготовка текстов к печати, примечания и словарь B. И. Чичерова. М., 1948.