Во стольном городи во Киеве
У ласкова князя у Владымера
Заводилосе пированье-столованье,
Пированье-столованье, почесен пир,
Про многих бояр кособрюхиих,
Про тех бы купцей-людей торговыих,
Про руських мешшан-людей добрыих,
Про тех попов-отцов духовныих,
Про тех причетников церковныих,
Про сильных могучиих богатырей.
Пир у них идёт о полупире,
Стол у них идёт о полустоле,
Деничек у них идет по вечеру,
Красно солнышко катицця ко западу.
Владымер по гриденке погуливат,
Он ножечка о ножечку похлапывает,
Он каблук о каблук поколачивает,
Он веселыми глазами прирозглядыват,
Он с гостями речь умильну разговариват,
Он умыльную речь, тихо-смирную:
«Уж вы ой еси, мои гости званые!
Я накину на вас службу царскую,
Кому съездить нонь из города до города,
Из стольного града до Чернигова
Три девяноста равномерных верст
Меж заутреней, обедней воскресенскою?»
Тут бы больший хоронитца за средниих,
Тут середний хоронитца за меньшиих,
А от меньших Владымиру ответу нет.
Тут из-за того застолья середнего —
Высотой со скамейку, с дубовой доски —
Тут ставал детинка на резвы ноги,
Как по имени Иван сын Гостинович,
Из речей детинка выговаривал:
«Уж ты, солнышко, наш батюшко Владымер-князь!
Позволь мне, детинки, слово вымолвить,
Не моги меня казнить, моги помиловать:
Уж я съезжу от города до города,
Из стольного града до Чернигова,
Уж я три девяноста равномерных верст,
Меж заутреней, обедней воскресенскою.
Тогды дай мне, Владымер, деньги выгодны,
Выгодны деньги, да деньги выездны,
Выездны деньги — сто со тысяцей;
Во-вторых, ты мне-ка дай поручателя».
Некто тут детины не ручаетца.
Поручалса старой казак Илья Муромец:
Он надеетца на лошадь, коня доброго,
На того же на бурушка на малого,
И на того же удала добра молодца.
Расходилса у Владымера почесен пир,
Расходились у его́ гости званые,
Выходил Иван вон на улицу,
Идёт ко своёму коню доброму,
Говорит ему таковы слова:
«Уж ты ой еси, мой бурушко маленькой!
Ты сбегай из города до города,
Из стольного града до Чернигова,
Три девяносто равномерных верст,
Меж заутреней, обедней воскресенскою!»
Сдымал он на коня руку правою,
Садилса Иван на добра коня,
Едет детинка вдоль по городу,
Воротил он к ограды ко церковные,
Ставал детинка со добра коня.
Идет во храм-церковь соборную,
Кланялса он на все четыре стороны,
Владымеру с княгиной на особину,
Говорил он им таковы слова:
«Уж вы ой еси, попы, отцы духовные,
Вы пишите мне ерлык, скору грамотку,
Мне-ка надобно ехать во Чернигов-град».
Тогды попы ему не ослышаны,
Готовят ерлык, да скору грамотку,
Отдавают удалу добру молодцу,
Тому же Ивану Гостиновичу.
Выходил Иван вон на улицу
Из того же из храма-церкви божией,
Он идет ко своёму коню доброму,
Он сдымал на коня руку правую
И скоро заскочил на добра коня.
Тут не видели посадки молодецкоей,
Его скороей побежки лошадиноей,
Только увидели: во поле курева стоит,
Курева стоит, да дым столбом валит.
Стал тогды бурушко поскакивать —
Первой раз скочил бурко за петь верст,
Вто́рой раз скочил целых за десеть,
Третий раз скочил за петнадцать верст.
И стал он скакать с горы на гору.
Он бы мелкие реки промеж ног берет,
Он широкие озёра хвостом покрыват.
Да он посерживат своёго коня доброго,
Его добрые конь да осержаетця,
От сырой земли отдираетця.
Заезжал он, залетал во Чернигов-град,
Едет ко храму-церкви божией,
Скоро он спустилса до добра коня,
Ешше ходит во храм-церковь соборную,
Отдават он ерлык-скору грамотку
Тем же попам, отцам духовныим,
И говорит детинка таковы слова:
«Уж вы ой еси, попы, отцы духовные!
Приготовте мне ерлык-скору грамотку,
Мне-ка надобно ехать во стольной Киев-град,
Заставать мне обедню воскресенскую».
Приготовили ему скору грамотку,
Он поклон тогда вывел и скоро вон пошел.
Он приходит ко своёму коню доброму,
Сдымал на коня руку правую —
Стал его бурушко поскакивать:
Первой раз скочил бурко за́ петь верст,
Второй раз скочил целых за десеть,
Третий раз скочил за петнадцеть верст.
И стал он скакать с горы на́ гору:
Он мелкие реки промеж ног берёт,
Широкие озёра хвостом покрыват.
Его добрые конь осержаетца —
От сырой земли отдираетца.
Заезжал он, забегал в стольной Киев-град.
Едёт ко храму-церкви божией,
Становитца удалой доброй молодец,
Становит своёго коня доброго.
Ударили тогды в большой колокол,
Зазвонили обедню воскресенскую,
Тогда идут попы, отцы духовные,
Те же причётники церковные,
Идёт тогда солнышко Владымер-князь,
Идёт княгина мать Апраксия.
Вяжет Иван своего коня
К той ко ограде ко церковноей,
Насыпа́л коню пшеницы белояровой,
Наливал воды сладкой медовоей,
Сам пошел во храм-церковь соборную
Слушать обедню воскресенскую.
Отходила обедня воскресенская,
Выходит Владымер вон на улицу,
Выходит княгиня мать Апраксия.
Говорил Владымер таковы слова:
«Уж ты ой еси, Иван сын Гостинович!
Тебя милости к нам просим на почесен пир!»
Он идет ко своёму коню доброму,
Он отвязывал своего коня доброго,
Садилса Иван на добра коня,
Поехал Иван вдоль по городу,
Он воротит к ограды княжецкоей.
Ставал Иван со добра коня,
Он вяжет своего коня доброго
Ко тому столбу ко дубовому,
Ко тому колечку ко серебряну.
Тут заходит он в гридню светлую,
В те же палаты княжецкие.
Посадили Ивана за передний стол
На ту же скамейку белодубову,
Подносили ему чару зелена вина,
Не малу, не велику — в полтора ведра.
Выпивал он чару единым духо́м,
Единым духо́м, да одним помахом,
Не оставил он во чарочки глаз пустить.
Из речей детинка выговаривал:
«Уж ты дай мне, Владымер, деньги выгодны,
Выгодны деньги, деньги выездны,
Выездны деньги — сто со тысячей!»
Говорил тогда Владымер таковы слова:
«У мня есть сорок жеребцов неученыих,
Я спущу их по чисту полю —
Спусти ты своёго коня доброго».
Спустил Владымер сорок жеребцей неученыих,
Выходил Иван сын Гостинович
Ко своёму коню доброму,
Снимал его сбруню лошадиную,
Спустил его тогды на́гого.
Побежал его бурушка маленькой
На чисто поле, как лютой змей.
Немного поры-время миновалосе —
Закусал он, залягал все сорок жеребцей,
Довёл он жеребцей всех до пропасти.
Выходит Иван на чисто поле,
Приманиват своёго коня доброго,
Заводит его во ограду княжецкую,
Насыпал ему пшеницы белояровой,
Наливал ему воды сладкой медовоей,
Тогда заходит Иван в гридню светлую,
Во те палаты княжецкие.
Садилса Иван во своё место,
Во своё место да за дубовой стол,
Тогда и говорит:
«Уж ты ой еси, солнышко Владымер-князь!
Позволь мне-ка нонче деньги выгодны,
Выгодны деньги, деньги выездны,
Сто рублей мне со тысячей.
Сослужил я тебе две службы царские».
Принес ему Владымер деньги выгодны,
Выгодны деньги ему, выездны —
Сто рублей да со тысячей.
Берёт Иван сын Гостинович
Со того ле стола со дубового,
Призывал он сирот — людей нищиих,
Тех же голей кабацкиих,
И роздал эти деньги выгодны,
Выгодны деньги, выездны
Тем же голям кабацкиим,
Все роздал до копеечки.
(Зап. Леонтьевым Н. П.: 2 июня 1938 г., д. Лабожское Нижнепечорского р-на — от Тайбарейского Василия Петровича, 73 г.)
Былины: В 25 т. / РАН. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). — СПб.: Наука; М.: Классика, 2001. Т. 2: Былины Печоры: Север Европейской России. — 2001.