Как во славном во городе во Киёве
А у ласкова князя у Владымера
Заводилосе столо́ваньё-пиро́ваньё
Как на всех же купцей, попов богатые,
Как на русских могучих всё богатырей,
На крестьян всех, бояр да толстобрюхиех.
Как бы все-то ль на пиру да пьяны-веселы,
А не все ли на пиру да развесёлыя.
Как бы все-то на пиру да прирасхвастались:
Как иной-от ведь хвастат чистым се́ребром,
Как иной-от бы хвастат скатным жемчугом,
А иной-от ведь хвастат красным золотом,
Как иной-от бы хвастат(ы) добры́м конём,
Как иной-от ведь хвастат саблёй вострою,
Ак иной ведь хвастат палицёй буёвою,
А иной-от ведь хвастат копе́йцём бурзамецькими,
А ведь умной ведь хвастат старой матерью,
А безумной ведь хвастат молодой женой.
Как бы все-то сидят да развесёлыя.
Абы солнышко князь да по полу ходил,
Он ножка о ножку поколачивал,
Он сапог о сапог да нынь пошалкивал,
Он бе́лыма руками принамахивал,
Он ру́сыма кудрями принатряхивал,
Он ясныма глазами приразглядывал:
«Уж вы ой еси, уда́лы добры молодцы,
Уж вы русские могучие бог̇а́тыри!
Уж вы все-то сейчас развесёлыя,
Уж вы все-то у нас да припоже́нены,
Уж красны девушки да взамуж выданы,
А один-то я у вас да нынь холо́с(т) хожу,
Я холо́с(т)-то хожу, да без жены живу.
Вы не знаите ле кто мне поединщицу,
Вы не знаете ле кто да мне невесту-ту?
Мне статны́м-то надь статна́, да ’ак лицом бела,
А лицом-то бела да волосо́м руса́,
А походочкя бы у ей да тихо-смирная,
Ейна речь Лебедина тихо-смирная».
А один-то уда́лый доброй молодец
Как по имени Дунай да сын Иванович:
«Уж ты ой еси, ты солнышко Владымир-князь!
Не моги меня казнить, моги помиловать.
Я бы знаю-то тебе да нынь невесту-ту.
Как статным-то она статна, да полна возрастом,
Ак лицом-то она бела, да волосо́м руса́,
Ей походочкя была да тихо-смирная,
Ейна речь-то была да лебединая:
Есть и за морем Семен да Лиховинскиих,
Есть и дочь у него да распрекрасная,
Как по имени она Ефросинья дочь Семеновна».
(Не знаю больше, как ведь, забыл ведь я уж тут больше. Ладно, как-то... Я же сроду не певал таких самостоятельно.)
Как послали Дуная за невестой-ту.
Он и взял с собой могучих бога́тырей,
Он корабль нагрузил да златом-се́ребром,
Он приехал ко Семену да Лиховинскиих:
«Как мы русские могучие богатыри
Что из стольнёго из города из Киёва,
Я приехал к вам за дочерью Ефросиньею,
Ей за князя за Владымира взаму́ж везти.
А добром отдадут — возьмем с радостью,
А добром не отдадут — возьмем не́честью».
Согласилсе тут Семен да Лиховинскиих:
«Еще дочь моя, Ефросинья Семеновна,
Приезжает бога́тырь за тебя свататьсе
Что за русского за князя за Владымера.
Говорит: добром даем — возьмут с радостью,
А добром не отдаем — возьмут не́честью».
Еще стала Ефросинья нынь сряжатисе,
Во цветное свое платье наряжатисе,
Собираетсе во стольнёй Киёв-град
Она за русского за князя за Владымера.
Привозили Ефросинью в стольнёй Киёв-град,
Тут пошло у их пиро́ванье великое.
(Зап. Колпаковой Н. П.: 31 июля 1956 г., д. Лабожская Нарьян-Марского р-на — от Суслова Никандра Ивановича, 65 лет.)
Былины: В 25 т. / РАН. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). — СПб.: Наука; М.: Классика, 2001. Т. 1: Былины Печоры: Север Европейской России. — 2001.