Во сто́льном во городе во Киеве
Ай у ласкового князя да у Владимира
Собирался тут поче́стен пир
Со всех сторон, землей да́льниих,
Про всех про русских бога́тырей,
Про всех христиан да православныих,
Про всех бояр да толстобрюхиих.
А все тут робята собиралися,
И все робята съезжалися
Ко тому ко солнышку Владимиру.
Пируют-столуют трои суточки,
Третьи-то сутки день до вечера.
День-от идет ко вечеру,
Солнышко катится ко западу,
Со той со лавки, дубово́й скамьи́,
Става́ет удалый добрый мо́лодец
По имени Скопин сын Иванович.
По́ полу Скопин похаживат,
Буйной-то головой он пока́чиват,
Желтыми кудрями он потряхиват:
Ти́ху-сми́рну речь приговариват:
«Прежде да я бывал-живал,
Бывал я езжал в земли дальние.
Во той земле да во Турецкие
У того я жил Семена Лехови́того.
Три года я жил у него во ко́нюхах,
Три года други жил во ку́черах,
И три года я жил у него во пи́сарях.
Немного прошло да поры-времечка,
Прокатилось-прошло-проминовалося,
Ровно как прошло да девять лет.
Были у Семена тогда две дочери:
Больша́я дочь — Авдотья Семеновна,
Злая полени́ца удалая,
Ездит-гу́лит всё во чи́стом по́ли,
Бьется-дерется со бога́тырями;
Меньша́я — Афросинья дочь Семеновна,
Не бывала Афросинья на святой Руси,
Не видала она да каменно́й Москвы,
Сидит она да в тюрьмы́ крепкоей,
А в крепкой тюрьмы сидит в каменноей,
За семи́ма дверями за железными,
За семи́ма замочками немецкими,
За семи́ма оконенками хрустальными,
Не из простого стекла — всё немецкова.
Сидит она за столиком дубовым,
Она шьет-вышиват разны шириночки,
Божьи це́ркови со образами
И со попами, со дьяками и со причетниками».
После этого и после этого
Придумалось и приохотилось
Солнышку князю Владимиру
Жениться на Афросинье дочь Семеновне.
Говорит тут князь Владимир таковы́ слова́:
«И кого нам послать да в землю дальнюю
К тому Семену Леховитому
Посватать Афросинью дочь Семеновну?»
Говорит тут солнышко Владимир-князь:
«А пошлем мы старо́го Илью Муромца,
А другого Чурила Бладопле́нковича».
Говорит тут Добрыня таковы́ слова:
«Уж ты гой еси, солнышко Владимир-князь!
Чурила-то у нас роду невежлива,
Невежлива и неучеслива,
Не умеет он с людьми сойтись-съехаться,
Не умеет он как поздороваться,
Не умеет он как им честь воздать.
Пошлем-ка Добрыню Никитица:
Добрыня-то у нас роду вежлива,
Вежлива роду был, учеслива,
Умеет он с людьми сойтись-съехаться,
Умеет он с людьми поздороваться,
Умеет он ровно и честь воздать».
И стали тут робята сряжатися,
И скоро стали собиратися,
Поезжают во ту землю дальнюю
К тому Семену Леховитому
О хорошем деле, о сва́товстве,
За того за солнышка Владимира,
Захотелось солнышку пожениться.
После этого скоро робята отправлялися,
Скоро проехали они все болота чистые,
Прогони́ли все леса дремучие,
Подъезжают к тому высо́ку те́рему,
Ко тому Семену Леховитому.
Становятся к ограде ко дубо́воей,
Ко тому крылечку ко кося́вчату,
Ко тому столбу и ко дубовому,
И ко тому кольцу золочёному.
Слезыва́ют уда́лы до́бры мо́лодцы,
Вяжут своих добры́х коней
За то кольцо золочёное
И заходят на крылечко кося́вчато,
Заходят в гридни во столовые.
Они Богу молятца по-писаному,
Молитву прочитали по-ученому,
И всем кругом поклонилися,
Со всема они поздоровались:
«Здравствуйте, Семен Леховитый,
Мы приехали к тебе по добру́ де́лу — о сва́товстве,
Посвататьца вашу дочку Афросинью дочь Семеновну
За того мы за солнышка князя за Владимира,
Вашу дочь Афросинью дочь Семеновну».
Говорит тут Семен таковы́ слова́:
«Вы сходите к моей дочке Афросинье дочь Семеновной
Во ту во ейну горницу,
За те за двери за железные,
За ти замки за немецкие,
Увида́йте Афросинью дочь Семеновну».
Пошли робята к Афросинье дочь Семеновной,
Зашли они — поздоровались,
Низко ей поклонилися:
«Здравствуйте, Афросинья дочь Семеновна,
А мы приехали к тебе о хорошем деле — о сва́товстве
За того за солнышка Владимира-князя».
А да Афросинья дочь Семеновна
На это им ответ держи́т:
«Да я такая, может, ему не по ра́зуму?
Он со мною не ви́дался,
А только слыхал в таких книгах и ста́ринах,
Что есть такие-то у Семена Лиховитого две дочери:
Одна — Авдотья дочь Семеновна,
Зла поля́ница преудалая,
Ездит-гу́лит всё во чисто́м поли;
Другая — Афросинья дочь Семеновна,
Живет в тако́м во тереме,
Заперта крепко она, заложена.
Это солнышку Владимиру придумалось-приохотилось
Ему на нас поженитися».
Вот они взяли Афросинью дочь Семеновну,
Пошли все к Семену Леховитому,
И порешились они и просватали.
И скоро тут робята отправляютца,
Из того города поезжают в свой стольный Киев-град.
И привезли они Афросинью дочь Семеновну.
Выходит скоро солнышко Владимир-князь,
Берет Афросинью за белы́ руки́
И ведет ей во свою во гридню во столовую.
После этого и после этого
Сходили они во божью́ церко́вь,
И скоро они тут повенчалися,
И стали они тут пировать и столова́ть,
И все на пиру напивалися,
И все на честно́м наедалися,
И все на пиру прирасхвастались.
А глупый-от хвастат своей молодой женой,
А средний-от хвастат своим отцом и своей матушкой,
А мудрый хвастат своей золотой казной.
И говорит Искудра дочь Малютина,
По полу похаживат,
Ти́ху-сми́рну речь она выгова́риват:
«Уж ты гой еси, солнышко Владимир-князь!
Кого же нам послать Скопина́ позвать?»
Один говорит Чурила Пленкович:
«Кого мы пошлем Скопина́ позвать?
Пошлем мы опять Добрынюшку Никитица:
Добрыня у нас был роду вежлива,
Вежлива он был, уче́слива,
Умеет он с ним сойтись и поздороватьце,
Умеет он ему честь воздать».
Говорит Добрыня таковы́ слова́:
«Здравствуй, Скопи́н сын Иванович,
Я послан к вам послом ско́рыим
От солнышка Владимира,
Позвать просил он вас на почестен пир».
Скоро Скопин у нас тут сряжаетце,
Скоренько он сподобляетце,
Седлал он, уздал своего коня доброго,
Закладывал уздечку-от тесмяную,
Накладывал седелышко черка́льчето,
И скоро накладывал на своего коня доброго.
Наложил он на него свой шелко́в пово́д,
И только он в струмена ступил,
И скоро на коня скочил,
И отправились робята, до́бры мо́лодцы,
Ко тому ко солнышку Владимиру на почестен пир,
Стали робята пировать и столовать,
Стали они забавлятися разными играми.
Вставает Скопин на резвы́ ноги́,
Говорит Скопин таковы́ слова́:
«Прежде досель я, молодец,
У Искудры-то я на коленях си́живал,
Бе́лы гру́ди у ей в руках де́рживал,
Уста-то у ей цело́вывал».
И это Искудры за беду́ стало,
За велику ей досаду показалосе.
(Как была у Владимира в горницах, это ей не понравилось.)
(Зап. Лупановой И. П.: авг. 1942 г., сел. Усть-Цильма — от Носова Василия Прокопьевича, 78 лет.)
Былины: В 25 т. / РАН. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). — СПб.: Наука; М.: Классика, 2001. Т. 1: Былины Печоры: Север Европейской России. — 2001.