<...> Он своей-то Настасьюшки наказывал:
«Я уеду там, Добрынюшка, во цисто́ полё,
Во тоё же во роздольицё широкоё.
Как пройдёт ведь тому времецьку пять лет поры —
Ты сходи-ко-се во да́лецё цисто полё,
До того же ты до кустышка рокитова,
До того же ты до прутицька малинова.
Уж как совьёт ле соловьюшко тёпло гнездышко,
Уж как вывел здесь своих дак малых деточок —
Тогда нет меня, Добрынюшки, и на сей земли:
Ты тогда, моя Настасьюшка, хошь вдовой сиди,
Хошь вдовой ты сиди, дак хошь взаму́ж ты поди,
Хошь за князя ты пойди, да хошь за бо́яра...» <...>
...Говорит:
«Какое у Добрыни было знамечко?» —
«У меня, у Добрынички, было знамечко, грит, —
Под право́й-то под пазушкой да бородавоцка!»
Скиныва́ет Добрыня да цве́тно платьишко,
Поднимает свою́ да руку правую —
Увидела она под право́й рукой да бородавочку,
Слезла с кирпицной жаркой печеньки,
Захватила его за шею да и слезно плакала:
«Здравствуй, здравствуй, мое сердечно дитятко!» —
«Здравствуй, здравствуй, родна́ маменька!
А где же у тя, маменька, друга семья?
Друга-то семья — да молода жена?» —
«А молода-то жена, говорит, твоя да во заму́ж ушла,
За того же за Олёшу да за Поповиця,
Теперя, говорит, у их да пированьицё,
Пированьице да столованьицё,
Теперь у их-де ле да за столом сидят».
А он и говорит:
«Неси-ко, маменька, да мне-ка цве́тно платьицё,
Еще неси да мне-ка гусли звонцяты,
Гусли звонцяты да колокольцяты,
Я пойду к Олёшеньки на свадёбку!»
Но вот, она вынесла ёму цветно платьицё. Вынесла гусли звончатые. Пошел к Олешеньки на
свадебку. Право́й ногой ступил — дак изба сотряслась, а лево́й ногой ступил — рамы сбрякали.
(Зап. В. В. Коргузаловым 21 июля 1958 г.: д. Смоленец Лешуконского р-на — от Клешовой Аграфены Васильевны, 77 лет.)
Былины: В 25 т. / РАН. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). — СПб.: Наука; М.: Классика, 2001. Т. 3: Былины Мезени: Север Европейской России. — 2003.