Как пропустить-то вот
Мни, победноей кручинноей головушке,
Свой унылой пропустить-то жа́лкий го́лосок,
Объявить мни свою причеть неуМильнюю
Мни по этоей по ши́рокой по уличке,
Мни по этому погосту по станливому,
Мни по этоей по буявой могилушке!
И мы не знаем всё, победные кручинные головушки,
Как подойти ко этоей холодноей, к зеленоей, ко буявой могилушке!
Хоть мни сказать-то всё теперь да тяжелешенько,
Ко сердеченьку принять да обиднешенько!
Подойти-то нам ко любимоей сестрице ко родиімоей,
И нам с котороей зайти-то всё теперь сторонушки:
Нам от южной аль от северной,
От восточной ли, от западной,
Аль супротив ли сесть ретивого сердечушка?
Охти мнешеньки, нам бедныим тошнешенько,
Не можем мы стоять на резвыих на ноженьках,
Подломились-то у нас да ножки резвые,
Задрожали-то у нас да ручки белые!
Припадем теперь ко матушке сырой земли
И ко буявой холодноей ко сестрицыной могилушке,
Будем клубышком теперь да мы кататися,
Червушочком да будем мы свиваться,
Мы желаньица от ей будем добираться!
Вы повейте теперь, буйные ветрушки,
Размуравься-тко, травонька шёлковая,
Вы развейтесь-ко, лазуревы цветочеки,
Пораздвинься-ко ты, матушка сыра земля,
Вы рассыпьтесь-ко, желтые песочеки,
Раскатитесь-ко, валучи камешёчеки,
Покажись-ко, ёйно вековечно хоромное строеньице!
Прилетите-ко вы, птиченьки небесные,
Повытяните гвозди шеломчатые
И откройте-ко сестриченьку родимую.
Покажись-ко, ёйно белое личико,
Вековое ёйно одеяньице!
Прилетите с небес, ангелы-архангелы,
Вы вложите душеньку в белы груди,
Вы по-старому вложите-ко, по-прежнему,
В резвых ноженьках-то сделайся стояньице,
В белых рученьках-то сделайся маханьице,
В ясных оченьках у ей да мигованьицо,
Речист язык в уста да во сахарние!
И ты НовЫстань-Ко, сестриченька родимая,
Уж ты встань теперь на резвые на ноженьки,
Уж імы сделаем-ко доброе здоровьице,
Мы покорное теперь с тобой почтеньицо,
Ты обрадуй-ко нас, бедныих головушек.
Мы по-старому с тобой теперь, по-прежному,
Уж мы сядем-ко с тобой да рядом-поряди,
Заговорим мы любимые потайные ласковы словечушки!
Уж мы вдавное с тобой да не видалися,
Мы давнёшенько с тобой да не стречалися,
Как прошло-то пять учетных круглых годышков,
Как схоронили тебя, белую любимую лебедушку!
Одна ты 'была у нас да одинешенька,
Уж ты милая ведь нам была, любимая,
Быдто свет была во ясныих но оченьках;
Хотъ сестриченькой всегда тебя я называла —
За рожоного дитя тебя да почитала!
Как пришла тогда теби скорая непосульная смерётушка,
И не пришлось быть при по́сляей твоей нам при кончинушке,
При последнеем не пришлось да быть лрощеньице,
Не лришлось-то слышать последниих
Ласковых твоих любимыих словечушек.
Не забыть тебя нам будет век-пб-веку
И отыней не забыть да будет до веку!
Ты послушай, наша белая лебедушка,
Ты любимая сестриченька родимая:
Как пришли мы, победные кручинные головушки,
Мы со нашей со родителью со маменькой,
Со победноей вдовой благочесливоей,
Уж мы пришли-то все к теби да по-дорожному,
Уж как сумочки у нас да по-походному!
Как расстались тогда с тобой-то, белая лебедушка,
И как пришла-то нам тогда скорая нечаянна разлукушка;
Поели видом мы тебя да не видали,
Уж мы весточки никакой не получали,
И известьица от тебя да не бывало,
Пи́сьма-грамотки ты нам не посылала,
Во сни ты нам совсим да не казалась,
И наяву ты нам не объявилась:
Рассердилась, знать, на нас да поразгневалась!
Ты чего, наша голубушка, на нас да рассердилась?
Или нету тебе вольноей там волюшки,
Иль того да рассердилася,
Что мы взяли твои цветные платьица,
Не благословленные были тобой да не приказаны?
Хотя мы взяли всё, спобедные головушки,
Мы не для́-ради всё взяли украшеньица
И не для-ра́ди согреваньица —
Уж мы для ради взяли посмотреньица:
Как расходится обидушка в головушке,
Сколыбается зазнобушка в утробушке,
Как посмотрим на твои на цветны платьица,
Как на тебя быдто, белая лебедушка!
Аль того да поразгневалась,
Что не почасту на могилушку ухаживаем,
И не подолгу у тебя да мы усиживаем,
И частых теби нету от нас поминочек,
Да почаще того не было годиночек?
Как мы в дальнеем живем да расстояньице,
Не в часто́м живем свиданьице.
Как была бы-то могилушка близешенько,
Мы бы частенько на могилушку похаживали,
Мы бы долго бы посиживали!
Ты послушай-ко, любимая еестриченька родимая,
Что скажу, бедна кручинная головушка:
Уж я много раз к теби да всё справлялася,
Не один-то раз к теби да снаряжалася,
Уж я сдумала-отдумала,
Я три раза-то всё к теби да снаряжалася,
Да четыре раз с дорожки ворочалася.
И теперь да мы придумали,
И неотложно мы теперечу отправились;
И уж как шли мы путем-шйрокой дороженькой
И поспешали к теби, белая лебедушка,
Уж мы в день-то шли по праведному солнышку,
Уж мы в ночь да шли по светлому по месяцу,
Ввечеру-то по зари мы шли вечернеей,
Утром рано по луны да шли небесноей,
По деревенкам мы шли да по станливыим,
Мы по волостям-то шли да по красивыим.
Всяки стретушки нам, бедныим, стречалися;
Инны стретушки-то нам да поклонялися,
Инны стретушки-то нам да покорялися,
Инны стретушки над намы надсмехалися,
Говорили други добрые нам людюшки:
«Вы идете на холодную на буяву могилушку,
Поспешайте-ко идти да вы скорешенько.
Вы идите-ко скорешенько, не стойте-ко,
Вы назад да не смотрите-ко,
Поспешайте-ко на буяву могилушку:
Как ведь там теперь на буявой зеленой на могилушке,
И у вашей у сестриченьки родимоей
Чудо чудное там да обчудилося,
Диво дивное-то там да объявилося —
Со мертвых живы родилися, —
Есть во живности сестричушка ваша родимая,
Дожидает вас в почестное гостебищо,
Призадвинуты есть столички дубовые,
Да приустланы-то скатерти забраные,
Да налажены есть ествушки сахарние,
Приразведены есть питьица медвяные».
Говорила я народу-людям добрыим:
«И не говорите-ко вы, добрые людюшки,
Таких нам неумильниих словечушок,
Не давайте-ко великоей назолушки
Нашему ретивому сердеченьку:
Мы не для́-ради идем да угощеньица,
Уж мы для́-ради идем да побываньица!»
Уж обманили-то, народ да люди добрые,
Обманили-то нас да облукавили:
И вот пришли теперь на буяву могилушку —
И нет сестриченьки совсем теперь во живности!
Всё мы думали, кручинные головушки,
Как побываем мы на буявой холодноей зеленой на могилушке,
Дак убудет-то обидушки в головушке.
А как на могилушке теперь да побывали,
Мы сестриченьки в глаза да не видали,
Не убавили обидушки — прибавили!
Мы не знаем, всё победные головушки, не ведаем,
Аще ль то судит милостивый господи
Побывать еще на буявой холодной на зеленой на могилушке.
(Записано от Н. С. Богдановой)
Н. С. Шайжин. Похоронные причитанья Олонецкого края (новая запись). «Памятная книжка Олонецкой губернии на 1910 год». Петрозаводск, 1910.