Вопит сестра:
Когда мы были глупёшеньки и малёшеньки
У своих-то светов у родителей,
Много нас было, бажёных детушек:
Все были малыи да глупыи!
Когда стали в полном уме-разуме,
Стали в полном молодецком возрасте,
Тут разошлись да и разъехались
Наши милыи перелётны соколы
По чужой-то дальной ознобной сторонушке,
Под строго начальство великое!
Посылали-то скорописчаты грамотки
Нашим-то бедным светам-родителям
И приезжали-то к нам в редкую любимую гозебку
По хорошёму-то лету красному!
Мы ходили да погуливали
По честным господским праздничкам,
По честным хорошим гозебкам!
Как уезжали-то наши милыи братьица
Из редкой любимой гозебки,
От своих-то светов-родителей
В путь-дорожку великую
Что по богатой по осени;
Как поехали по темному Онегу свирепому
На гнилой да улыбчатой соемке,
Тут расходилася погодушка великая,
Тут разбило-то улыбчату соемку,
Тут постигла-то их скорая смерётушка!
Они не видели да и не слышали,
Как рассталась душа с белым телом,
Очи ясные да со белым светом!
Ихны плавали тела да молодецкие
По темному-то Онегу злодийскому!
Их прибило-то к крутым мелким бережкам,
Их выкинуло-то на мелкие пески да на рассыпчаты!
Расклевали ихны тела да молодецкие
Мелки птички-пташечки;
Еще обжорные да черны вороны
Разносили ихны косточки
По темным-то лесам да по дремучиим!
Уж как наши-то бедные родители,
Уж как мы-то, сестры бессчастные,
Уж мы не знали да и не ведали,
Что получим весточку нерадостную
Вместо благодарной скорописчатой грамотки!
Уж мы не думали умом да и разумом,
Что мы потеряем потеряшечку,
Потеряшечку да мы бесценную —
Как своих-то дорогих братцев,
Своих младых перелётных соколов!
Уж нам не видать их да и по веку!
Хотя много мы видим перелётных соколов,
Хотя к нам много ездит добрых молодцев,
Уж мы не можем прибрать умом да и разумом
Милых ясных соколов-своих братьцев!
Видно все прошло да миновалося!
Уж не впору да и не вовремя
Нам пришла тоска-горе великое:
Что по той-то по богатой по осени
Пройдет холодная зима да студеная,
Пройдет теплая весна да унывная,
Придет хорошее да лето красное!
Все слетятся да птички-пташечки,
Все мелкии да пташечки заморские,
И станут слетаться заморски соколы,
Младые соколы перелётные
Станут вить тепловитыи гнездышка!
У нас-то, у бедных, у бессчастных родителей,
Как разошлись да и разъехались
Милыи-то бажёныи детушки —
Наши младыи ясны соколы —
По чужой-то дальней ознобной сторонушке,
И одни уехали в путь-дороженьку невозвратную!
Как придет та пора да времячко,
Как честной-то годовой праздничек
Илье-то пророку да многомилосливому,
Когда приезжали-то к нам дороги гостиньки —
Наши милыи родимыи братьица —
На родную-то любимую гозебку,
Теперь кого станем ждать да дожидатися?
Еще пуще станем дожидатися,
Когда сойдем на трудную работку крестьянскую
Еще в чистыи-то поля да широкие!
Мы прироскинем свои-то очи ясные
Далеким-далёкошенько на все четыре стороны!
Уж мы станем глядеть да углядывать
Своих-то милых братьицев!
Что не придут ли наши ясныи соколы,
Они — яблони да кудреватые —
По прежней поре да по времячку
На трудную работку на крестьянскую?
Они ходили к нам в чисты поля да широкие,
Помогали нам работать трудную работку крестьянскую!
Уж мы ждали, да не дождалися, —-
Видно, век не дождаться, да и по веку!
Уж мы сестры, горюши горегорькие,
Уж мы сядем на серыи камешки,
Уж мы станем коковать,
Как бессчастные кокушечки!
Уж мы станем коковать,
Как кокушки во сыром бору!
Уж, видно, век коковать, да и по веку,
Видно, век не видать милых братьицев!
Хотя много идет протяжных годичков,
Мы не можем забыть тоски-обиды великие!
Пуще долит эта тоска горегорькая,
Когда придут честны годовы празднички,
Либо их-то дни ангельски Господнии!
Мы не думали умом да и разумом,
Уж мы не думали поминать так скоро
Своих братьицев родимыих!
Уж мы думали своим глупым умом да разумом,
Мы думали играть хорошие веселые свадебки!
Видно на век тоска пришла, да и по веку!
(Записан от Марьи Федоровой, родившейся в Каргополе, изготовлявшей и вышивавшей ризы и стихари)
Причитанья Северного края, собранные Е. В. Барсовым. Т. 1. Санкт-Петербург, "Наука", 1997.