Шла наша калига перехожая, переезжая.
На калиге шубка гармажин-сукна,
У калиги кушачок шелку разного шемахинского,
У калиги строска кипарис-древа.
Не кобель-трава в поле шатается,
Не вешна вода разливается,
Попадает калига на гору,
На гору, гору высокую.
Увидает калига — ходят три сара,
Три сара, три саревича:
Кудреванко сар Кудреванович,
Федосейко сар Федосеевич,
Олотомин сар Олотомонович.
Выпадала книга Голубельный свет.
(В) долину книга тридцати сажен,
(В) ширину книга двух сажен,
(В) толщину книга — печатна сажень.
Спроговорят калиге ети три сара:
— Вожьми, калига, эту-ту книгу,
Читай эту книгу единым духом.
Спроговорит калига единым духом:
— Хоть и (в)жять мне книгу—
Не поднять будёт, не прочитать будёт;
Хоть прочитать будёт — не рашкажать будёт.
Спроговорят ети три сара:
— Читай хоть три листа.
Читал калига эти три листа,
Эти три листа и ровно три года.
От етой же книги зачалса белой швет,
И зачалася мать шыра желлля,
И зачалося красно сольнышко,
И зачался свет светёл мешяц,
И зачалася мать плакун-трава,
И зачалася мать Ердань-река.
(Записал Д. Д. Травин в 1928 г. от С. П. Киселева в м. Косухино на Русской протоке нижней Индигирки)
Русская эпическая поэзия Сибири и Дальнего Востока, 1991.